Когда Иван взобрался damply по лестнице на месте, где он оставил
его одежда в уходе за бородатого человека, а не только свою одежду, но их
почтенный Guardian, видимо, волшебству. На том самом месте, где
кучу одежды были там в настоящее время проверки пара трусов,
Torn Русский блузку, свечи, иконы бумаги и коробку спичек. Shaking
кулаком в пространстве с бессильной ярости, Иван влез, что осталось.
Как он сделал это, две мысли беспокоило его. Начнем с того, что теперь он потерял
МАССОЛИТа его членского билета, обычно он никуда не выезжал без него.
Во-вторых ему пришло в голову, что он может быть арестован за ходят
Москва в этом состоянии. В конце концов, он практически ничего, но на пару
трусы. . . .
Иван сорвал пуговицы долгое трусы, где они были привязаны
на лодыжках, в надежде, что люди могут подумать, они были парой
Легкие брюки лет. Затем он поднял икону, свечу и
спички и пошел, говорил про себя:
"Я должен идти на Грибоедова! Он обязательно будет там. Иван Nikolayich's
опасения были вполне оправданы - прохожие заметили его и обернулся, чтобы
Stare, поэтому он решил уехать из главных улиц, и делать нам путь через
стороне дороги, где люди не были столь любознательны, где было меньше шансов
из них остановить босиком человек и травля его вопросами о его
кальсоны - которое упорно не выглядеть как брюки.
Иван погрузился в лабиринт переулков Арбата круглых и начал
боком вдоль стен, мигает боязливо оглядываясь, иногда
прятаться в подъезды, минуя перекрестки со светофорами и элегантный
Посольство портики особняков.